Шутиха - Страница 25

— А кто эту тяжесть определяет? — живо заинтересовался отец семейства.

— Специальная комиссия, в “Шутихе”. С лицензией Минздрава. Еще на ролевой игре Тарас Довбунец им вопрос задал: как, мол, насчет членовредительства? Или, например, смертельного исхода?! А они смеются в ответ: по закону не положено. Хотел я насчет левых контрактов спросить, да раздумал: все равно отмолчатся...

Сын опять зашелестел бумагами, а Галина Борисовна глядела на него, думая о странном. Маленький эксперт, никогда не стрелявший из рогатки, эрудит, ни разу не гонявший по району на велике, умница, не порвавший ни одной пары брюк... Это ее сын. Сын. Родной. Завидный ребенок с большим будущим.

В перспективе — начальник юридического отдела ЧП “Шутиха”.

— Глянь, мам, какой я пункт откопал роскошный! “Каждая из Сторон самостоятельно несет ответственность перед третьими лицами по обязательствам, связанным с выполнением настоящего Договора”!

Должны вам заметить, что они большие молодцы, в этой “Шутихе”. Очень, очень правильный пункт! Это ведь про нас. Вернее, про вас. Потому как это вы самостоятельно несете ответственность перед нами, Третьими Лицами, а не мы — перед вами. Прав фараон Юрий Игоревич: грамотные юристы у Заоградина работают, не зря сыр с маслом кушают. Знают, что... Т-с-с-с! Не скажем мы вам, что именно они знают. Вот Юрочка, умница, как раз дальше зачитывает, там об этом черным по белому:

— ““Каждая из Сторон обязуется хранить конфиденциальную информацию, касающуюся условий Договора, используя ту же степень осторожности, какая используется для сохранения своей собственной конфиденциальной информации”.

Теперь поняли? То-то!

— “...не менее четырех выходных дней на каждый календарный месяц. Выходные дни определяются Шутом и Заказчиком совместно, по обоюдному согласию. В случае недостижения согласия...”

— Хочу в шуты! — задумчиво произнес Гарик, возводя глаза к небу: видимо, обращался к кому-то с просьбой. — Выходные, бить нельзя, гонорар выше крыши! Галочка, ты у них спроси: работники требуются?

— “...Стороны освобождаются от ответственности за частичное или полное неисполнение обязательств по Договору, если...”

Юра вдруг бросил бубнить. Кинулся к тумбочке:

— Ой, мам, чуть не забыл. Вот, для тебя. Почтальонша утром бандероль принесла. Ты еще спала...

Осыпался сургуч. Ножницы впились в плотную бумагу.

Вкладыш на фирменном бланке: “Уважаемая госпожа Шаповал... ЧП “Шутиха” благодарит Вас... позвольте в дополнение к контракту... скромный подарок...” Кожаный переплет со скрепами. Тиснение. Слегка напоминает альбом с фотографиями шутов. Листы бумаги желтеют октябрьской листвой, по краям обтрепались.

— Ухты! Раритет, наверное... Мам, ты чего такая бледная?

Старая, но еще крепкая книга дремала в руках. Подарок. Почему-то никак не получалось унять сердцебиение. Попросить Гарика накапать корвалолу?

Сборник анекдотов “Новый шутник и собеседник веселых людей”.

Составитель К.Ф. Николаи. Год издания: 1796-й.

Утро первого дня недели застало Галину Борисовну в дороге.

“Вишь ты, — сказал один гаишник другому, глядя, как закусивший удила котик, сверкнув серебряным “пацификом” на носу, летит мимо поста, — вон какое колесо! Что ты думаешь, доедет то колесо, если б случилось, в Москву или не доедет?” — “Доедет”, — отвечал другой. “А в Казань-то, я думаю, не доедет?” — “В Казань не доедет”, — отвечал другой. Этим разговор и кончился. Саму же Шаповал меньше всего интересовали московско-казанские проблемы колеса, равно как и длинноносый призрак Гоголя, маячивший за этим странным диалогом, потому что ехала она в другую сторону. Бизнес-форум “Печатный оборотец—XXI”, чье открытие намечалось во вторник в Нижнем Святорыбинске, потребовал немедленного присутствия одной из своих главных кариатид. Билеты на вечерний поезд пришлось сдать, надежды отоспаться в купе пошли прахом, и, оседлав верного Мирона, жертва обстоятельств взялась пластать версты аллюром.

— Гони! Гони, мучитель!

— Не извольте тревожиться, барыня, — растягивая гласные, отзывался Мирон, врожденным стоицизмом напоминавший философа Зенона Китионского, а общей парадоксальностью мышления — софиста Зенона Элейского, автора знаменитой дорожно-транспортной апории “Ахиллес и черепаха”. Впрочем, сам ас карбюратора искренне полагал, что “Зенон” — это крупный интернет-провайдер с ограниченной ответственностью; и был тоже прав.

— Во имя Тяжкого Понедельника, жги!

— Мы, барыня, ямщики. Мы, значит, никуда не спешим, но везде поспеваем...

Стонало шоссе под тяжкой пятой трафика. Выгибалось буераками, играло колдобинами, словно девица — ядреной грудью да ямочками на щеках. Отары, стада и табуны моторов, дыша бензином, взламывали пространство. Гудело бытиё: “Ё-ё-ё!..” Дивные галлюцинации преследовали Шаповал: карлик с мордой бульдога за рулем встречного “жигуля”, юноша с фаллосом в петлице, дремлющий на заднем сиденье “Форда Пассата”, усталый дальнобойщик в колпаке с бубенчиками, наряженная в цветное трико ведьма-торговка на обочине, шашлычник у мангала жонглирует булавами-шампурами, соблазняя орду голодных паяцев... Апофеозом был пронзительный визг мобильника, на сей раз избравшего “Полет шмеля” (не путать с одноименным реактивным огнеметом!) в исполнении сводного хора мальчиков им. Чайковского. И радостный вопль Настьки в мембране:

— Мам! Ну мам же! Они его привезли! Мам, он замечательный! Он лучше всех!..

“Люблю-целую”, — мрачно подумала Галина Борисовна.

Она еще не знала, что вернуться домой раньше субботы ей не суждено.